т.XX – Юрий Устюжанин «Обрывки писем»

Лилианна:
Здравствуй, Юрий. Рада, что ты принял моё приглашение и теперь среди зимних публикаций «Verbatim» появится томик, посвящённый тебе и твоим стихотворениям. Стандартному анкетному интервью предпочитаю беседу, значит, говорить будем о разном.

Я, например, очень люблю зиму, и на мои творческо-настроенческие процессы она никогда не влияла отрицательно, а как с этим дело обстоит у тебя? Времена года, месяцы влияют на творчество?

Юрий:
Добрый день, Лилианна.
Спасибо за приглашение быть гостем у твоего камина, не очень люблю зиму — холодно. Зимой тоскую сильно. Всегда жду весны и надеюсь на лучшее, на то, что в жизни что-то изменится, хотя, времена года, месяцы не имеют особого значения. Вот в прошлом году писал много, почти каждый день, а сейчас — застой, грустно и не пишется, но всё равно где-то смутно строчки бродят — в голове, в сердце... Хорошее точное слово есть у тебя, Лилианна, — наития...

Лилианна:
Времена тоски и грусти знакомы и мне, Юра, и — я уверена — всем творческим и пишущим натурам, а давай вспоминать о временах иных, когда стихи витают в воздухе, когда и слышится, и пишется. Нужна особая атмосфера, настрой, свет определённой яркости, идеальное место?

Юрий:
(задумался) Как тебе сказать, Ли, не рисуясь и не лукавя, мне нужно особое состояние души... Ещё лучше — состояние счастья, а всё остальное: место, свет, обстановка — значения не имеют.
Некоторые стихи я вообще писал на ходу, в автобусе, по дороге на работу. Строчки в голове созрели — выкристаллизовались. Успел записать — хорошо, не успел — потерял.

Лилианна:
Твоё желание писать, быть причастным к миру поэзии было внезапным или осознанным?

Юрий:
Нет, оно далеко не сразу возникло, не задумывался вообще... Видимо, шло накопление жизненного опыта, душевных переживаний. На определённом этапе, чтобы избавиться от некоторых мыслей стал вести дневник;
записывал туда и стихострочки. Вот это и стало толчком. Жаль, дневники утрачены — многое сейчас бы превратилось в хорошие стихи, на мой взгляд. Но и то, что сохранилось — пища уму и сердцу... Стихи спасают в определённые — очень трудные — периоды жизни, когда хочется поделиться переживаниями, но не с кем. Написал — и, вроде как, рассказал кому-то.

Лилианна:
Понимаю тебя, Юра, сама часто ставлю знак равенства между стихотворениями и дневниками. А если бы невозможно было это творчество в слове, как бы ты и в чём реализовывал, во что превращал чувства, ощущения свои?

Юрий:
Если бы стихи не писал, наверное, занялся бы музыкой. Музыку чувствую. Музыка в звуках. Для людей — шум, а для меня — музыка. Шаги — музыка... Ветер — музыка... В детстве играл на мандолине. До сих пор помню этот инструмент: четыре пары струн, дека, гриф, колки, медиатор... Извлекал тремоло, стаккато. Сейчас не играю — навыки утратил.

Лилианна:
Одно название мандолина — уже музыка. А с каким чувством ты публикуешь новое стихотворение? Идёшь к читателю своему?

Юрий:
Все мои стихи — для одного человека. В основном, любовная лирика, и написаны они — с любовью. А вот отношение к читателям у меня разное. Хорошо, если моё состояние с чьим-то перекликнулось, но чаще — читатель молчит или же — оставляет дежурные отзывы. Правда сформировался некий круг авторов, которые меня понимают, но их мало.

Лилианна:
А расскажи тогда, какой он — твой Читатель? Я сейчас — конечно же — об идеалах.

Юрий:
Мой читатель должен быть романтиком, влюблённым, немного сумасшедшим... Способным совершать глупые поступки во имя любви. Возможно, человеком без тормозов. Он не должен понимать, но должен — чувствовать. Для этого нужно много пережить, перестрадать. Таких читателей единицы, огромная масса людей стихи вообще не читает, не любит, не чувствует. Может, это и правильно — не знаю, может, они чувствуют себя вполне счастливыми, может, суета из-за каких-то материальных благ для них важнее.

Лилианна:
А теперь немного об Интернетных реалиях.
Интернет — враг или друг авторам, людям пишущим, людям творческим?

Юрий:
Интернет — штука странная. Он завораживает, затягивает, помогает, делает труд более рациональным... Но он — наркотик, он — зеркало нашей жизни со всей грязью и неприглядностью.
Сам пишу по старинке — на бумаге, миллион раз переписываю, шлифую. На бумаге недостатки — заметнее. Интернет их скрадывает.
Интернет, как и бумага, всё терпит. Главное, чтобы мы не терпели подлости, она, как в реальной, так и в виртуальной плоскости остаётся подлостью.
Возможно, в будущем люди вообще разучатся писать карандашом, ручкой, тетрадей не будет. Мне жаль уходящего века — поэт перестаёт ручкой рисовать вензеля на полях, зачёркивать, заштриховывать.
Рифмы уже подбираются программами — конструируй. Так стихи и станут — конструктором, пазлами, впрочем, таких стихов уже много... Нет в них души. Попса — она не только в музыке, она и в стихотворном творчестве, она разъедает души.

Лилианна:
Это грустно, да, сама во многом разделяю твоё мнение насчёт Интернета, давай вернёмся к вопросам более творческим и не таким грустным.
Юра, часто на авторских страницах встречаю надпись: «не отождествляйте автора с лг», — и у меня пропадает всякое желание к этому автору заходить.
А что ты думаешь по этому поводу?

Юрий:
Ли, я об этом очень много думал, лично для меня это очень важно. Мой лирический герой — это я и есть. Я от него не отрекаюсь и никогда не отрекусь.
Мои чувства в стихах — мои переживания, а прятаться за фразой «лг — это не я», значит, бояться искренности, честности. Нельзя писать о чувствах, не пережив их, не пережив — не напишешь правды.

Иногда на себе ощущал, что не очень приятно выворачивать душу наизнанку. Стеснение... Боязнь, что будут смеяться надо мной, но в последнее время это становится как-то не особенно важным в сравнении с тем, о чём пишу — что переживаю. Думаю, что некоторые авторы, мягко говоря, лукавят, когда говорят, что лг — это не они, а кто же тогда?.. О ком они пишут? О манекенах?.. Мы все — живые люди. Мы — лирические герои хороших искренних стихов, и здесь меня никто не переубедит — на том стою.

Лилианна:
Спасибо, замечательно сказал, тогда — найдя единомышленника в твоём лице (улыбаюсь) — хочется продолжить эту тему. Есть мнения, что если лг навсегда приравнён к автору, то стихи беднее, что ли... Спектр тем для стихотворчества — узок, взгляд — беден, ракурс — одинаков. Согласен?

Юрий:
Нет, Ли, не согласен с этим мнением, талантливый автор (я себя таким особо не считаю) всегда проявит себя, не прикрываясь своим персонажем, своим лг. О бедности можно говорить, когда стихотворение написано плохо, убого.

Лилианна:
Юра, стихи на злобу дня, в честь какого-либо события — всё это насколько тебе близко?
Как ты относишься к немедленным стихо (условно) -реакциям на юбилей, дату, смерть, годовщину?

Юрий:
Гражданско-патриотические темы не очень люблю. Ненавижу писать стихи под заказ — не чувствую себя свободным. Не люблю льстить, восхвалять, но могу откликнуться стихотворением на тему, взволновавшую меня: «Не зови...», беда на Дубровке — «Норд-ост», «33» — Голодомор в Украине. «Ампутация ёлки» — отголосок Бабьего Яра. Взрывы в метро — неясный отзвук в любовной лирике...
Иногда нужно просто помолчать после трагического события, некоторые же авторы сразу стихотворные свечи зажигают и, мне кажется, больше для себя стараются, чем сочувствуют, но это моё мнение. Оно — не истина в последней инстанции.

Лилианна:
Всегда думаю, чем бы, как бы разнообразить диалоги в Гостиной, если хочешь, то спроси и меня о чём-нибудь.

Юрий:
Если бы у меня была возможность прочесть томик с твоим участием, то хотел бы прочесть ответы на некоторые вопросы. Например, как появилась мысль или желание открыть гостиную «Вербатим», откуда это умение привлекать (притягивать к себе) людей?

Лилианна:
Отвечая, хотела найти свой старый отклик на одно стихотворение Мариян Шейховой — примерно середина лета 2009 года, именно там первая мысль о проекте внезапно мелькнула, первое интервью (с Мариян, как раз) было таким скромным и маленьким, но — имя за именем — сложилось 19 «томов». Наш с тобой — уже двадцатый. Как тут не вспомнить вновь о наитиях?
Если скажу, что не знаю, почему авторы легко соглашаются и приходят — ничуть не слукавлю, возможно, альтруизм, бескорыстие вместо материальных или других выгод — залог доверия, откровенности, расположенности к беседе. Я не раз встречала в сети разного рода нелицеприятности в адрес Verbatim: и про крыловских персонажей, и про взаимовыгодный пиар, но, честно говоря, те, кто это пишет, не столько смешны и заведомо пристрастны, сколько просто неуважаемы мной, а потому — пусть говорят.

Юрий:
Откуда твои редакторские и журналистские навыки?

Лилианна:
Ты, наверное, не поверишь, насколько далека я от журналистики: не знаю ни правил, ни приёмов, да, по сути, ничего не знаю. У меня есть такт, любопытство и ещё раз такт. Может быть, немного предчувствия, таланта и желания создавать что-то доброе для всех. Что касается навыков редакторских, это обыкновенная грамотность, когда есть чувство, что должно быть именно так, а не иначе.

Юрий:
Конечно, хотелось бы узнать некоторые интересные факты биографии, например, были ли встречи с интересными людьми, которые существенно повлияли на тебя?

Лилианна:
Вот теперь знаю, как непросто быть на месте гостя и отвечать на всякие вопросы. Люди интересные встречались и встречаются, но я всё реже ощущаю, что кто-то может на меня влиять, тем более — влиять существенно. Для меня легче отстраниться и уйти даже от самого интересного человека, чем чувствовать влияние, которое иногда так похоже на давление.

Спасибо за вопросы, Юра, а теперь поменяемся вновь местами, если честно, то я сама долго бы размышляла над приглашением в такой проект (улыбаюсь).
Переведи свои стихи на язык цветов и оттенков, какие преобладают, каких избегаешь, к каким стремишься?

Юрий:
У меня ослаблено цветоощущение. Иногда красный путаю с чёрным — в реальности. В стихах преобладают алый и голубой, бывает, пишу в чёрных и серых тонах. Если переложить стихи на цветовые пятна, то это — рассветные тона, реже — закатные.

Лилианна:
Теперь отвечай коротко, своего рода блиц.

Книга, которая поразила, и которую перечитываешь, может быть?
— «Доктор Живаго» Б.Пастернак — сейчас, в ранней юности — «Алые паруса» А.Грин.

Любимый момент в природе?
— Рассвет. Летом рано встаю, бываю на рыбалке... Очень люблю.

Человеческие качества, которые отталкивают?
— Отталкивает ложь, ненавижу подлость из-за угла, предательство. Не терплю стукачества, наветов.

Три самых невозможных черты твоего характера?
— Излишняя сентиментальность, ранимость и обидчивость.

Чего ты прощать не способен?
— Клеветы.

Счастье, что это?
— Счастье — в любви... Счастлив, если меня любят и говорят об этом.

Веришь в приметы? Если да, то какая самая верная?
— Самая верная примета — если мне улыбнулся ребёнок или собака вильнула хвостом, значит, день будет удачным.

Лилианна:
Спасибо тебе, Юра, за душевный разговор, за откровенность. Искренне радуюсь за читателей, у которых есть возможность прикоснуться к твоему миру. Желаю, чтобы музыка твоя, твоя поэзия всегда находила души и сердца, в ней нуждающиеся.

Юрий:
Как незаметно и быстро прошло время, Ли. Читать стихи гостей в Твоей гостиной истинное удовольствие. Спасибо за труд твоей доброй души...
В подарок я хотел бы оставить свой маленький бренд-смайлик, которым подписываю свои стихи, — маленькая поэтическая свеча в добрых ладонях — (i).
Пусть она никогда не гаснет и согревает Твоим и, может быть, моим теплом сердца всех Читателей...

P.S.

Лилианна:
Для постскриптума я приберегла одну цитату из письма Юрия:
«Хотя и говорят, что стихи от Бога, что они даются свыше, но я не очень в это верю. Думаю, что это — труд души, внутреннее состояние человека, плод умения — настроить себя, как настраивают музыкальный инструмент, на определённую волну, созвучную с другим человеком».

По-моему, замечательный ответ — из многих уже данных здесь, в Гостиной — на мой вопрос (почти краеугольный камень в фундаменте этого проекта)
«Откуда растут крылья?»

До новых встреч, дорогие читатели.
Чувствуете? — Скоро весна.